From too much love of living, From hope and fear set free, We thank with brief thanksgiving Whatever gods may be That no life lives for ever; That dead men rise up never; That even the weariest river Winds somewhere safe to sea.
Сами вы его выбрали, или его выбрали за вас — это худший аниме-тред из оставшихся. Я такого высокого мнения об ARP треде, что решил разместиться здесь, в анимеролеплее, столь заботливо предоставленном нашими модераторами. Я горжусь тем, что называю ARP тред своим домом. Итак, собираетесь ли вы остаться здесь, или же вас ждут неизвестные дали на борде, добро пожаловать в ARP тред. Здесь тихо.
Cocks, какой положняк в этом итт треде про культовую для меня мангу Tsubasa Chronicles, лучшую её арку Tokio Revelations, в том числе и в адаптации, Юко Ичихару - как женщину, и как личность, и самую женственную и нежную из известных мне принцесс Сакуру? в которую я некогда, как оказалось, я был влюблен, но стеснялся признаться
Два подряд фильма постапокалипсиса попалось с тянками выживальщицами.
В первом фильме тянка сидела пердела на базе и занималась какой-то фигней слабо связанной с выживанием. По итогу просрала момент со сменой пароля, весь фильм пыталась попасть обратно и жидко пукнув обмякла у дверей. База если что на возвышенности была, а все что ниже - находилось в отравленном тумане.
Во втором фильме чедо тянка спрятала все припасы в многоэтажке так, чтобы неприятели шастающие и грабящие все вокруг ничего не нашли - думали что заброшка какая-то. По итогу устроила ультранасилие на минималках, угнала плавательное средство грабителей и уплыла в закат. Там город затопило и никуда особо не убежишь.
Этот пожарник мог в своей кладовке запереться и все. Один хрен их голодом морил, мог идти до конца и посидеть в каморке своей месяц, пока все от голода не окочурятся.
Команда зачистки пришла, не зачистила и слилась от безоружных гражданских бомжей. Зачем-то спиздили микрочела. Наверное автор просто хотел нагнать жути?
Тянка зачем-то хотела достать пистолет из каморки, когда целая винтовка в сортире лежала.
Последний чел зачем-то бросил в себя лампу, вместо того чтобы бросить ее в других.
Я боялся что два часа ничего вообще происходить не будет. Смотрел какой-то подобный фильм, где семья в убежище заперлась, так там они дни считали, консервы ели и так до конца фильма.
Еще вспомнил "кловерфилд 10" - он как-то выглядит целостнее и логичнее что-ли, чем "разделитель". Хотя мне почему-то он запомнился как скучноватый.
Научный факт. Если ежа долго радовать добрыми и искренними словами, он станет пушистым и мягким. Ка
Аниме11/10/24 Птн 00:17:59№3615800Ответ
Хм.. Хм... Если есть вопросы на которые не найти ответов существу человеческаму, то должны быть и ответы, на которые не существует вопросов. Так, и в первом и во втором случае можно сократить вопросы и оставить лишь ответы. Упрощая дальше, получим что ответы на которые не существует вопросов, есть не ответы, но очевидность. Так, склонно существо человеческоя к усложнениям, не принимая очевидное за истинное.
>>3726644 Ой-ой~ Ну, ты же знаете, куда обычно анончики пропадают. Их забирают домой Или не забирают Если и существует тайна, то тайны такая штучка коию следует вкушать индивидуально. Хотя бы потому, что если тайна вкусна, то как можно делиться? А если напротив, невкусна, то принцип "на те боже, что нам не гоже" не лучше. Ведь кто познает вкусы человеческия — одному мëд приторен, иному кофий горек. От того, вопоос кажется несколько неэтичным.
Продолжай улыбаться существо человеческоя в усердных печалях своих, и убоится сама печаль того оскала, равно как и существо человеческоя порой дичится улыбки остова. Помни то.
Вы любите пить габУПентиум? Просто я слышал, от своих знакомых.. что эта очень полезная вещь. Как его лучше пить? Его пьют сидя или габупентиум пьют стоя?
Сталкеры, если вы ищите место, где можно перекусить и отдохнуть, место, где можно хорошо выпить и поговорить, место, где вам всегда подскажут, как подзаработать, приходите в Бар «100 Рентген» - мы всегда рады новым посетителям.
Где-то далеко, скрытые от глаз посторонних магическим барьером, лежат земли Генсокё. Дух времени, столь спешный за его пределами, здесь почти совсем не ощущается, вкрапляясь лишь небольшими мазками, никак не меняющими традиционного уклада, полного оживших мифов и легенд. Однако, вовсе не значит, что здесь ничего не происходит. Множество легенд, тайн и загадок, поддерживаемых суеверием и страхом, породили действительно манящие вещи и события. Что ждут тех, кто достаточно смел, дабы к ним прикоснуться.
Вопросы относительно игры, а также пожелания, пожалуйста, адресуйте в дискуссионный тред. Многое описано по ссылкам в кладовке.
Выбросив перед собой левую кисть, мечница вслепую запустила слегка раскрытые пальцы в белоснежный лес, разделяя густые волосы Эйрин отдельными прядями. Ребро ладони накрыло лоб, будто желая проверить насколько игра сумела распалить внутренний огонь лунарианки, но пальцы напряглись от запущенной вдоль тела сладкой судороги.
Разряд молнией пронзил тело, заставляя оголённое стройное тело напрячься, становясь в первое мгновение натянутой к своему пределу струной. В этот момент она не видела что их окружает, сконцентрировавшись на яркой вспышке, сильнее, чем просто удовольствие от обычного единения. Значительно сильнее и ярче.
Левая рука слегка расслабилась. Хватка, случайный спазм которой сковал волосы лучницы ослабла, спуская ритм до поглаживаний, в которых продолжала читаться внутренняя напряжённость, дрожащая паутинкой, готовой сорваться от слишком тяжёлой капли дождя, ненароком ударившей её нить.
Резко согнув правую руку, она накрыла небольшой холмик груди. Аккуратных пальцев с ладонью вполне хватило, чтобы скрыть податливую белую кожу в активно выминавшей её кисти. Её подушечки продолжали сжимать, создавая перетекающее, пульсирующее чувство, перемежающееся с искрами касаний тонких ногтевых пластин, чей край время от времени впивался в молочную кожу, оставляя быстро исчезающий след.
Резко втянув воздух, Йому прикусила уголок губ. Приоткрытые глаза взглянули на целительницу, чья старательность ежесекундно находила отзыв в её теле, чередой бросающих в жар импульсов. Чувствуя их, мечница, будто в раздумье, неспешно провела ладонью от груди к тонкой шее, изредка сменяя кончики пальцев на острые ноготки, находящие в теле откликом дрожь напряжения, словно резанные полосы в шёлке постоянной ласки целительницы.
Остановившись на шее, те замерли, обхватывая её стебель слегка давящими подушечками. Мягкое давление выросло, превращаясь из лёгкого перезвона в бушующий несколько мгновений водопад. Томно выдохнув, соместив момент аккуратного мазка язычком возлюбленной и расслабления охватывающих шею кольцом пальцев, хранительница ощутила прокатывающуюся вдоль живота волну напряжения, уходящую вниз грузом тепла, доводящего её тело до грани, за которую она уже была готова шагнуть.
Запрокинув освободившуюся от ласки шеи руку за голову, она попыталась отыскать Ююко, желая перед ярким финалом соединиться сразу со всеми возлюбленными.
Её тело содрогалось, чувствуя приковывающие сознание толчки снизу, растекающиеся горячими ручьями колющей наэлектризованности, смывающей восприятие окружающей реальности. Силуэт хранительницы расплылся, размытый выступившей на глаза томной влагой, становясь извивающимся в экстазе силуэтом, знакомым и одновременно отдалённым от неё собственной слабостью, которой наполнилась каждая клеточка розоволоски.
Протяжно застонав, Ююко со звуком влажного шлепка, раздавшего широкие бёдра вдоль стройных ног Эйрин, обессиленно осела на тело возлюбленной, приковывая себя к пульсирующему напряжённому естеству. Эти пульсации, настойчивые и горячие, она впитывала их каждой клеточкой эластичного раздразнённого лона, прожимавшего настырно двигавшуюся длину внутри себя короткими сокращениями, которым она помогала, выгибая тело и отклячивая массивный, соблазнительно колышущийся с каждым упорным толчком зад, будто от налетевшего порыва ветра, которому не могла сопротивляться.
— Любовь моя, — выдохнула она, переведя взгляд на соединяющую её теперь с рукой целительницы нить энергии.
Идея украшения, такого простого и одновременно необычного в своей задумке, в своем моменте, подняла необычное томное чувство, вместе с пониманием, что любимая постаралась украсить их любовь, придавая страсти дополнительную красоту. Отвечая на это, Ююко раскрыла пальцы, запуская их между пальцев девушки — жест, показывающий их связь, существующую даже без видимой ленты. Более прочную, чем когда-либо могло создать волшебство.
Вспышка, нашедшая себя среди неожиданной опасности, неизведанного места, казавшегося совершенно обычным. Она радовалась, что возлюбленные разделяли её чувства, её порыв, страсть заставившую приникнуть друг к другу. Им столько следовало сделать, столько успеть...
Встревоженными близкой волной чайками, мысли встрепенулись, растворяясь в неожиданной белесой пелене, закрывшей от зрения силуэты. Собственный стон, она совершенно не различала его, даже не слыша, будто тело и разум разделились в моменте яркой, поглотившей её эйфории.
Движение. Откуда-то сбоку. Её тело, неспособное сосредоточиться на чем-то, кроме яркого момента концентрации, покорно следовало за рукой, слепо нащупавшей её шею.
Она попыталась сказать, ответить что-то движению, сама до конца не зная что оказалось бы уместным. В один момент её собственное поведение, поступки в глубине странной реальности несколькими кадрами пронеслись перед глазами, исчезая сладкой лиловой дымкой, туманом.
Бёдра задрожали, чувствуя слабость и спазм, больше и ярче, чем могло бы вместить одно слово. Сжимая пальцами ладонь Эйрин, она наугад дотронулась щеки Йому, касаясь её спины свободной рукой. Мягким нажатием она постаралась увлечь мечницу вперёд, к Эйрин, желая разделить момент наивысшего блаженства вместе.
Голосовые сигналы от любимых проникали в каждую клетку мозга Эйрин, заставляя тело членодевы задействовать все ресурсы для получения долгожданного выброса эндорфина. Вздохи и тоны хаотично разносились приглушенным эхом, вызывая непреодолимое желание высвободить накопившуюся энергию. Целительно глухо застонала, оказалась ниже, накрыла в предвкушении губки хранительницы своими губами. Жадный поцелуй. Как в последний раз. Садовница словно плавилась под её ласками. Тело становилось податливым, как размягченная глина – лепи, что вздумается. Йому подалась вперед и Эйрин, остановившись, повернула голову так, чтобы помочь ей стать ближе к Ююко. Небольшой нос доктора больше не выступал преградой для них с беловолосокой, давая её больше свободы для реализации своей фантазии. Ей это нравилось – когда они могли свободно двигаться, превращать желания друг друга без всяких слов. А розоволоска скользила самостоятельно, выгибалась и тоже стонала. Эйрин тоже была довольна ею – её визави удовлетворяла себя сама, сладко текла на её стержне, плавно двигалась бедрами и животом, выжимала каждую каплю из неё. Врачевательница не видела, но представляла как она могла играть в это время со своей грудью, соблазнительная, нежная и поддающееся принцесса. И смелая, чувственная, любопытная и озорная протеже, вкус которой она дегустировала снова и снова. Решив воспользоваться идеей Ююко, она плавно выводила языком восьмерки или знаки бесконечности вокруг чувствительных зон хранительницы, а потом сознание представляло, как Йому делала то же самое с грудью Ююко – озорная протеже ублажала так само напряженные соски пышной груди, принцессы, замыкая тем самым их любовных круг. Высокая беловолоска толкнулась ей навстречу, на мгновение оставила половые губы в покое и поцеловала зону пониже – такое непопулярное для ласк место. Она скользнула по нему языком, завороженно смотрела на белоснежные изгибы и чувствовала, что не только не могла отвлечь себя от сжимающихся и расширяющихся мышц зефирки, сжимающих даже её чувствительные головку и уздечку члена, но и поддавалась накатывающей лавине удовольствия, что текла снизу вверх, планируя выстрелить прямо в глубины Ююко. Желание захотеть в этот оргазм, пропасть в небо, задохнуться и вновь начать полной грудью превращалась в одержимость. Любимая этого тоже хотела – вместо слов говорили стоны, железная хватка пальцев на её ладони и желание отдаться ей.
Охотница снова нарисовала еще одну ленточку, но не знала, как правильно её обвязать. Она послала её змейкой прямо вдоль позвоночника мечницы, чтобы найти на ощупь то, что поможет укрепить, соединить двух любимых, которые наслаждались её телом и друг другом. Энергия стремительно поползла искать цель, оставляя слабый оттенок прохлады, которую заметить было можно, но не просто. В идеале она намеревалась соединить еще одну пару ладоней, но если подходящей цели не было, то ленточка должна была исчезнуть, вспыхнув слабой вспышкой синего цвета.
Эйрин снова последовала желанию Йому, остановилась, потом с болезненной одержимостью снова прижалась к ней губами, нежно облизнула, потеребила складки, добираясь до начинки. Язык проникал глубже, а охотница сама прижималась к промежности, даря любимой больше, интенсивнее, входя вместе с ней на грань помешательства. Слюни стекали по губам, и падали на шею доктора, пока она выводила влажную дорожку, уже вторя технике Йому. Смачно, с аппетитом она лизнула похожий на набухший сосок клитор. Изысканный деликатес. Растертая влага на бедрах красиво поблескивала, словно кожу натерли маслом.
Принцесса словно почувствовала этот сигнал и продолжила все интенсивнее двигаться, насаживаясь до самого основания. Соки в месте соприкосновения текли, хлюпали в три ручья. Любимая была готова на все, чтобы удовлетворить свою целительницу. И лучшей благодарностью в такой ситуации – это бурный оргазм, как знак того, что им действительно хорошо. Предчувствие надвигающейся эйфории заставило Эйрин вернуться в реальный мир, перестать витать в фантазиях. Она была не просто возбуждена, она готова была кончить. Осталось совсем чуть-чуть. Эйрин позволила себе расслабиться. Сперма безудержным фонтаном вырвалась наружу. Яростные толчки выкачивали из неё значительное количество жизненных сил. От оргазма у неё потемнело в глазах – казалось, что она копила запасы очень, очень давно. В глазах немного зарябило от приятной, горячей волны, разливающейся по всему телу. Она запрокинула голову, прищурила глаза, старательно двигалась из всех сил. Эйрин выжимала из себя все соки желанно и самостоятельно, не затухала, обуяла себя аурой пламенного жара. Прямо плотно прижимаясь телом к возлюбленным, она вся изнемогла, сохраняла остатки сил и продолжая держать член еще твердым – не хотелось сразу выходить из Ююко, хотелось оставаться внутри, полной желания. Тем более, если у принцессы сил осталось много, и она жаждала продолжения банкета. Дыша неровно, большие пылкие мягкости доктора забавно болтались из стороны в сторону. Ярко-розовые, острые, широкие соски выделялись на груди, которая хорошо послужила опорой, еще одной точкой единения их тел. Эйрин долго целовала свою заботливую Йому, переходя от страсти к нежности до всего, куда могла дотянуться. Её пальцы, больно сжимающие ладонь Ююко, ненадолго расслабились. Садовницу она сжимала не так сильно, помогая ей удерживаться на себе вместо мягкой поверхности кровати.
Следовало что-либо было сказать сейчас. Поблагодарить, поинтересоваться, предложить или поменять. Но у Эйрин не было слов – она приходила в себя, собиралась с силами, чтобы найти нужные слова и возможность их все произнести.
Мягкий, одновременно страстный, полный желания поцелуй. Капля ароматического масла, упавшая в уже кипевшую воду, тут же взлетевшая нотами нового запаха. Выпятившая небольшие груди, выделявшиеся острыми холмиками на напряженном, собранном вокруг томящихся ощущений неги и тяжести, теле хранительница вновь застонала. Пряди упали на спину, опережая голову, которая взметнулась ввысь, будто привлеченная чем-то внезапным. Мечница не отказала себе в удовольствии добавить несколько штрихов, закусив уголок губ острым тычком, отправившим в тело импульсы, будто она на миг превратилась в подушку для игл.
— Любимая, — выдохнула она, приоткрывая глаза.
Приятное в своей прохладе, внезапное в гладкости ощущение проползло вдоль тела, пробираясь у позвоночника лентой шелка, длинной, гибкой. Чувство контрастировало с огнём, который возлюбленная дарила там, внизу. Не вызывая беспокойства, оно ширилось. Узкая лента, мерившая её тело, запоминающая изгибы, оценивающая её достоинства. Эти мысли родили улыбку, слабую, сосредоточенную больше в месте, где тлел поцелуй зубов, будто вся мимика исходила из этого чувства мимолётного укуса.
Пальцы на волосах Эйрин задрожали, приникая к темени лежавшей девушки подушечками. Другая же кисть, зависшая в воздухе, будто выжидая своего часа согнулась, направив зеркало раскрытой ладони куда-то вниз. Струящаяся нить энергии неспешно сползла вдоль предплечья. Ниже и ниже, окружая призрачными кольцами силуэт бледной тонкой рук. В какой-то момент, слишком размытый тайфуном чувственности, чтобы выделить его отдельным отрезком, проклюнувшееся любопытство понукало узнать управляет ли Эйрин этой нитью или теперь она отвечает её телу, подсознательно направляемая её желанием.
Толика внимания, рассеянная капля, попыталась коснуться ползущей нити, расщепляя её на две половинки, сплетающиеся вокруг безымянного пальца и продолжая свой ход, тянущийся к руке Эйрин. Свободной, будто ждущей её собственных пальцев.
Эти движения стали последним, что хранительница ещё была способна воспринять, прежде чем сладкая лавина разрядки, высшего экстаза накрыла её тело, заставляя глубоко и часто задышать. Зрение померкло, растворяясь в океане эйфории, где она была щепкой, соломинкой, которая вскоре также исчезла, оставив лишь чувство расслабленной легкости.
Неспешный выдох. Новый прилив сил, неспешно вливающихся в освободившееся после точки наивысшего напряжения. Глаза хранительницы приоткрылись. Медленно, не торопясь. Слезясь выступившим жемчугом, они размывали видимую картину, делая её ещё более нечёткой, эфемерной даже на фоне полумрака комнаты.
Несколько секунд бездействия. Жар тела, жадно вбирающего воздух глубокими вдохами контрастировал с температурой комнаты, более прохладной. Её воздух как пласты ткани медленно касался гладкой кожи, оставляя смешанное послевкусие противоположностей.
Хранительница снова вздохнула. Томный, полный сладкой услады звук, за которым плавное движение, дающее свободу лучнице и бросающее её саму на тело возлюбленной. Узкая кровать не стала помехой, никак не мешая уткнуться лицом в шею девушки, даря себе несколько мгновений исключительной релаксации. Ленивым движением рука медленно легла на живот Эйрин, исследуя его в плавном гладящем движении, поднимаясь выше и выше пока... Раскрытая ладонь заняла самую естественную для пригоршни точку — сплющенную под собственным весом и слабым усилием мечницы соблазнительную грудь учёной.
Движения широких бёдр стали чаще, понукаемые внутренней связью с лежащей снизу целительницей. Их массивный силуэт извивался, будто действуя отдельно остального тела, выжимая максимум из каждой фрикции,проникающей внутрь неё на всю глубину. Каждое движение, каждый пройденный возбуждённым затвердевшим стержнем дюйм встречавшего его эластичными пульсациями канала, созданного для стимуляции, для максимального единения, сопровождался глубоким томным стоном. Бархатистые влажные ноты, иногда сдавленные, иногда выпущенные на свободу раскрывшимися в истовом желании губами наполняли комнату, минутами ранее существовавшую как один вопрос, одна большая загадка. Это наблюдение всплыло в затуманенном, расплавленном лаской сознании розоволоски, заставив её приподняв таз замереть, будто угрожая сняться с торчащей длины Эйрин.
— Такой сладкой разгадки никто не ожидала, любовь моя,— её улыбка, обычно мягкая, теперь казалась слегка натянутой, из-за наплыва разнообразных ощущений.
Край язычка, показавшийся едва ли на мгновение, ловкой змейкой мелькнул у нижней губы, смачивая её новой порцией влаги, дополнявшей косметику матовым блеском. Задержка, возвысившая её тело, поставив движения на мучительно сладкую паузу, кончилась и Ююко, резко поджав правую руку к телу, обхватила пальцами массивную грудь, проникая пальцами в выдавленную между ними плоть.
Новый выдох. Томнее, глубже обычного, когда она вновь принялась съезжать вниз, насаживая себя с мучительной постепенностью на естество. Взятая пауза заставила его казаться твёрже и Ююко не знала было ли это иллюзией или тело учёной отреагировало так на предусмотренную её ритмом заминку.
Достигнув низа, Ююко уселась на длинные стройные ноги, вобрав в себя вожделенную длину, скрывшуюся в ней, словно предусмотренном лишь для этого чехле. Пышные алые губы цокнули — наплыв ощущений, вспыхивающих искрами и одновременно растягиваемых в местах, где нажим был сильнее, вместе с сокращениями эластичного канала, растянутого вдоль напористого нарушителя, вздымал её грудь, добавляя стимуляции вместе с пальцами, которые потеряв чувство такта выминали её не заботясь о ощущениях. Но этого ей и хотелось. Прилива колющих чувств, жара, чего-то совершенно необычного. Такого, как любовь в казавшейся враждебной, неизвестной комнате.
Ширящиеся под весом ягодицы прожали длинные ноги, прокатываясь по ним двумя увесистыми спелыми подушками, распространяя влагу, её и Эйрин,соединённую неразрывно, как и они сами. Ритм изменился. Вместо длинных глубоких фрикций, те стали более быстрыми, мелкими, точно молоточки ударяющими в самое нутро. Зная тело целительницы, она могла предположить, что табыла близка к яркой кульминации. Как и она сама.
Томный выдох, померкшее на секунды зрение и чувство эйфории, смешанной с воздушной лёгкостью, которая заставившей её перестать ощущать собственное тело. Нырнув вперёд, Ююко буквально рухнула на тело лучницы, соединяя их связь как пальцами, так и внизу, продолжая по инерции двигать бёдрами, напрягая ягодицы, будто выпрашивая новые и новые горячие струйки, пока те не иссякли, превращаясь в выдавленные её усердием капли.
Тяжело дыша, она продолжала лежать на груди Эйрин,смакуя приятное послевкусие, расплывшееся по телу. Закрытые глаза, спрятавшие от неё окружающий мир, не могли сокрыть упавшую рядом хранительницу, чьё тепло она чувствовала, как и горячую любовь Эйрин, чью дрожащую желе грудь она придавила собственной, заставляя их внешний уязвимый обод красоваться, почти прижимаясь к предплечью.
Напрягши бёдра, она скорее напоследок, чем ожидая мгновенно оживить уставшую плоть, вывела задом восьмёрку, шлёпнув о ноги Эйрин податливой, пошедшей волной плотью и потянулась к губам возлюбленной. Сорвать первый после разрядки, акта любви, поцелуй казалось какой-то невероятно важно и одновременно забавно, будто невинная выходка.
— Любовь моя, — шепнула она, привлекая внимание целительницы, прежде чем накрыть её губы собственными.
Всплеск неги, окатившей всё вытянутое расслабленное тело перешёл к языку. Медлительное касание тёплого края, просящего впустить себя влагой и нежным нажимом. Не открывая глаз, она вытянула шею, вкладывая в поцелуй больше желания, делая её и возлюбленную ближе, а связь — теснее.
Выброшенная вслепую левая рука нащупала спину хранительницы, укладываясь на ней раскрытой ладонью и предплечьем, массируя кожу плавными поглаживающими движениями. Правая же мягко прокралась вдоль бока целительницы, взбираясь выше и выше, минуя изгибы талии. Чуть приподнявшись, Ююко запустила ищущую мягкость возлюбленной ладонь, нежно массируя принявшую её ранее подушку груди.
— Наша прекрасная сыщица отыскала что-то большее, чем просто стекло? — шепнула она, сладко улыбаясь. — Интересно, оно нигде не потерялось?
Усмехнувшись, она вновь вытянула шею накрывая губы Эйрин новым поцелуем.
В отличие от предыдущего треда, этот менее времязатратен на 93,3%, а потраченных умственных ресурсов
Аниме07/05/25 Срд 22:30:42№3724859Ответ
>>3724827 Я не так хорошо стреляю же. На обычном уровне хорошо, на уровне даже аматёрских состязаний абсолютно неприемлемо. Чтобы исправить это, пришлось бы задротить день и ночь. Точно так же как хорошие игроки в доту играют в неё по 8-10 часов ежедневно. Чтобы освоить героя на базовом уровне, надо сыграть на нём 100 игр, например. >Есть седьмая и говорят про восьмую Ох уж этот конвейер новых частей. Едва ли не худший рак индустрии чем ремейки. >ПТСР 0 стрессов за последние годы. Была парочка ситуаций, но я с ними на удивление эффективно справился. Конечно, во снах может всплывать информация даже из весьма старых времён, но точно интерпретировать одноразовый сон, откуда он взялся и что значит, не представляется возможным. В сфере осознанных сновидений считается что постепенно с практикой приходит понимание этих процессов в голове практикующего, вплоть до скрытых механизмов разума, но для этого надо практиковать осознанные сновидения, для начала